Три в одном

Тройник, или трехстволка, вполне заменяет и охотничью двустволку, и винтовку (карабин)... С хорошим тройником охотник поистине становится хозяином всего живущего... Ведь с двумя-то ружьями странствовать совершенно неудобно, и только в редких случаях (например, разъезжая в лодке в местах, обильных дичью) такое двойное вооружение не мешает пользоваться и тем, и другим ружьем.

С.А. Бутурли

По рассказам приятелей служивших в Германии, большинство немецких охотников, а также офицеры, члены Совета военно-охотничьего общества ГСВГ, охотятся с комбинированным оружием, чаще с тройниками.

Говорили также, что есть охотхозяйства, где много не только фазана и зайца, но и кабана, косули, муфлона и оленя. Так что, имея три различных заряда в стволах ружья, вы сможете добыть любой из вышеперечисленных трофеев.

В общем, наглядно подтверждаются слова С.А. Бутурлина: «С хорошим тройником охотник поистине становится хозяином всего живущего».

О приобретении комбинированного ружья я впервые задумался, когда в начале девяностых мой приятель и его знакомые, среди которых находился и автор этих строк, организовали спортивный стрелково-охотничий клуб. В складчину были приобретены охотничьи лыжи, различный инвентарь, новый ГАЗ-66 с отапливаемым пассажирским кунгом, а самое главное, арендованы охотничьи угодья, оплачены зверовые охоты и охоты по «мелочи», забронированы места на охотбазах и выделены средства на егерьское обслуживание. В общем, организовался настоящий охотничий клуб, по моему мнению, наиболее прогрессивное объединение охотников-единомышленников, не зависящее от капризов охотначальства различных «добровольных» обществ, наподобие ВОО или МООиР.

Как проходят охоты на копытных, известно. Инструктаж, расстановка стрелковых номеров, крики загонщиков, число разрешенных дуплетов, выпивка, дележ мяса, пьянка.

Несколько иначе проводились загоны нашим клубом. Понятно, что тосты «на кровях» никто не отменял, но для членов клуба всегда на первом месте стояла охота. И если первый выстрел по лосю, кабану или оленю всегда оговаривался, то последующим трофеем мог стать уже и заяц с лисой, а если позволяли сроки охоты, то рябчик или тетерев. После первого удачного загона охота не прекращалась. Если заканчивались разрешения на копытных, то гнали «мелочь», что не менее захватывающе и интересно. За промахи разборки никогда не устраивали, помогали егерям в загонах, уставших загонщиков ставили отдохнуть на номера, а трофеи шли в общий «котел», который равными долями распределялся среди всех участников охоты, причем в их число непременно входили егерь и загонщики. За вечерним столом всем находилось место, и первый тост всегда был за организаторов охоты, а уж благодарственные слова членов клуба звучали позднее.

Но не обходилось без казусов. Звучит дуплет, нетерпеливые охотники меняют пулевые патроны в стволах на дробь, но вместо ожидаемого зайца на стрелковый номер вываливают кабаны. Обидно и владельцу карабина, когда под 9 мм полуоболочку не спеша выходит ярко-рыжая красавица, а после точного выстрела в руках у расстроенного стрелка лишь неповрежденный хвост и остатки лисьей шкурки, разметанные мощным патроном.

Мой давний друг Александр имел комбинированное ружье, прекрасный довоенный тройник немецкого мастера «Sempert & Krieghoff» (Семперт и Криггоф) с нарезным стволом калибра 8х57 мм. Несколько неходовой калибр гладких стволов – шестнадцатый, свободной сверловки (16/1), создавал определенные неудобства с подбором патронов и соответствующих боеприпасов. Но сложности с выбором нужного размера пыжей и самостоятельного снаряжения патронов с лихвой окупались разнообразными трофеями, остававшимися у стрелкового номера владельца тройника во время загонных охот. Будучи опытнейшим стрелком, всегда контролируя и прогнозируя возможные последствия выстрела, Саша позволял себе не совсем придерживаться правил загонных охот, заряжая, помимо нарезного патрона 8х57R, в гладкие стволы согласованную картечь (9 шт. – 8,0 мм) и заряд дроби третьего номера, по его словам, универсально подходящего для зайца, лисы и птицы.

Загоревшись комбинированным ружьем, как только появилась свободная, достаточно приличная сумма денег, я стал подыскивать себе тройничок. Конечно, всем моим требованиям полностью удовлетворял австрийский Ферлах (Ferlacher Jagdwaffen), предлагаемый известным своей дороговизной оружейным салоном на Пресненском валу, но цена уж больно сильно «кусалась». Пришлось искать что-то попроще, возможно, даже двойник. Отечественная переделка ИЖ-27 в комбинированное ружье ИЖ-94 производила удручающее впечатление. Довольно приятно выглядел бюксфлинт на базе МЦ106. Но, на мой взгляд, слишком просто подошли к созданию этого комбинированного ружья тульские мастера, не было тех радующих охотника мелочей (отсутствие шнеллера, контейнера в прикладе под нарезные патроны), которые так умело использовали старые мастера. Большинство иноземных современных тройников своей бесхитростной компоновкой, со стволами без соединительных планок, с муфтой на конце стволов, имея возможности сведения стволов и прочие нововведения, как-то не тянули в моих глазах на настоящее охотничье ружье. И хотя сумма, которая была «забронирована» мною на тройник, оказалась недостаточной, все же решил остановить свой выбор на Merkel-96. Но покупка неожиданно была отложена, и виной тому был телефонный звонок Александра: «Петрович решил продать свой тройник». О Петровиче знали многие любители охотничьего оружия. К старости он потихоньку расставался со своими «сокровищами». А были у него «голланды» и «боссы», «лебо» и «дефурни», но любимцами оставались не самые дорогие две курковки – «франкотт» с облегченной колодкой 12 калибра и тройник работы «Е. Schmidt & Habertnann» (E. Шмидт и Габерман) 24 калибра с нижним нарезным 6,5 мм. Обо всем этом мне поведал Александр по дороге к заветному ружью.

Этот тройник нельзя было не купить: идеальное состояние, приятная гравировка, поднимающийся диоптр и целик, шнеллер, под резной крышкой четыре гнезда под нарезные патроны. А орех ложи был выше всяких похвал: золоченый медальон на прикладе и латинская «S» переводчика. Но казалось бы довольно приличный запас неходовых патронов 24 калибра быстро иссяк, а пулевые, с длинной конусной гильзой, часто в самые ответственные моменты давали осечки, а заменить нарезной старый патрон новым не позволяло полнейшее отсутствие подходящего боеприпаса не только во всех охотничьих магазинах, но и в ружейных каталогах. Все это спустя год «мучений» заставило меня вернуться к мысли о покупке «Меркеля», чему в немалой степени поспособствовала успешная реализация старинного тройника одному московскому коллекционеру охотничьего оружия. И вдобавок мне, как любому охотнику, когда дело касается оружия, присуще некоторое суеверие, а магазин, где я собирался совершить покупку, был в здании «Дома охотника», где мне впервые выписали охотничий билет, помогли понять все премудрости охотничьего дела, – словом, в месте, ставшем вторым домом для меня и многих любителей охоты и природы. Что повлияло на окончательное решение, сейчас сказать не берусь, но так или иначе покупка состоялась.

Вот и новое приобретение. Первое впечатление, что это не новодел, а работа начала XX века – времени, когда традиции ружейных мастеров еще не заменили «станочные» технологии, сделавшие охотничье ружье обезличенными изделиями, без своего «характера» и «тепла» ручной работы. Единственное, что выдавало «молодость» дриллинга, – это не свойственный старым немецким тройникам 12 калибр верхних дробовых стволов и мощь нижнего нарезного под патрон 30-06 SPR. В остальном, что касалось ненавязчивой гравировки, ореха ложи, цвета колодки, воронения стволов, удобства эстрактора и всего прочего, к чему может «придраться» взгляд опытного охотника, – в остальном все было на высоком уровне, сравнимом с работой старых оружейников.

Для кого-то из охотников надежней карабин, кто-то отдает предпочтение штуцеру, третий универсально использует простую двустволку, многие без самозарядного ружья – будь то гладкостволка или нарезной ствол – охоты себе не представляют. А мне по душе пришелся тройник. Помимо сказанного патриархом ружейного дела Бутурлиным, тройник накладывает на охотника ответственность за каждый выстрел и несет в себе запас охотничьей культуры и этики, о чем сейчас редко кто вспоминает.