Великан Алтайских гор

Такой вид охоты очень близок по ландшафту и физическим нагрузкам к охоте на козерога, но соперник явно внушительней, и неосторожный охотник сам может стать добычей в лапах матерого хищника.

Так же как и прошлом году, на охоту я отправился в Восточный Казахстан, в охотничье хозяйство, которое находится вблизи города Риддер, на границе с Россией. Выехал из Алматы рано утром. Ровный автобан приятно раскачивал вне- дорожник, приближая меня к городу Талдыкурган, после которого плавность хода заканчивается и наступает ад. Во всяком случае – для подвески авто. Остается мечтать и надеяться, что дорожные службы все же закончат начатое и в скором времени можно будет добираться до места гораздо быстрее и с комфортом, а так путь занимает сутки.

После Аягуза уже потемну добрался до развилки. В одну сторону – город Семей, в другую – Усть-Каменогорск. Так как ехал один, по привычке припарковался на стоянке у придорожного кафе, где расположилось большое количество дальнобойщиков. Поужинав, улегся на заднем сиденье. В ногах – кейс с карабином поперек салона. Укрылся спальным мешком и уснул. За бортом было уже минус шесть.

Проснулся от шума запускающейся автономной печки фуры, которая встала рядом с моей машиной. Стекла изнутри покрылись инеем, сквозь который проглядывал молодой месяц в окружении Млечного Пути. На часах было начало третьего – поспал чуть больше двух часов, но этого вполне хватило, чтобы перезагрузиться и двинуться в дальнейший путь.

На развилке, которую недавно построили, свернул на свою, как мне показалось, дорогу. По ней я ездил уже много раз и без всяких сомнений продолжил путь в темноте.

Через пару часов начало светать, показались силуэты невысоких гор, растительность на- чала меняться. Все шло отлично, пока впереди я не увидел вместо знакомого кольца и автозаправки рядом с ним указатель. И этот указатель направлял меня вовсе не в Усть-Каменогорск, а в… Зайсан. Такого я уж точно не ожидал! Включил навигатор и понял, что придется делать крюк в триста пятьдесят километров…

Идя по осыпи, слышали, как с тревогой кричали сеноставки,

смешные зверьки размером с морскую свинку. Эти свистуны – любимое лакомство соболей. 

А что делать? Назад дороги нет! Поехал вперед. И через пару десятков километров абсолютно не пожалел о своей ошибке. Дорога шла серпантином, по краям встречалось множество деревень, поля с подсолнухами, ближе к концу перевала горы сильно напоминали Боровое – с соснами и скала- ми слоеной формы. Дорога петляла среди ущелий, а на березах, которые покрылись золотой чешуей, грелись в лучах восходящего солнца косачи, оперенье которых переливалось синевой масляного пятна на воде.

Время в пути пролетело быстро. Миновав город Усть-Каменогорск по объездной дороге, не доезжая Риддера, остановился в придорожном кафе позавтракать. Приятная обстановка, дом из сруба, за соседний стол сели два парня. Один подошел ко мне, поздоровался и протянул свой телефон со словами: «В паре километров отсюда сфотографировал». На фотографии красовался матерый лось с хорошей базой рогов и массивным телом. Видимо, во время гона самцы стали проявлять активность и без боязни выходить на дорогу.

После завтрака продолжил путь. Место встречи назначили с охотоведом сразу на базе. Пейзаж уже полностью окрасился в осенние краски, местами лежал снег на теневых склонах, погода стояла отличная и, по прогнозу, должна была остаться такой еще некоторое время. С каменистого берега реки время от времени взлетали рябчики, склевывавшие там гальку. Воды было немного, брод преодолел без проблем, лишь один раз наехал на большой валун, притаившийся под водой. Течение здесь стреми- тельное, но вес машины справился с могучим напором таежной реки.

На противоположном берегу меня уже ждал вездеход, наполненный скарбом, – жить нам пред- стояло на самом верху хребта. Для этого взяли па- латки, одну под базовый лагерь (с буржуйкой) и две ходовые для ночевки вдали от лагеря. На вопрос, почему так долго, ответил, что уехал на Зайсан, все дружно рассмеялись, и впереди по курсу замаячил дух предстоящего приключения.

Я быстро переоделся, погрузил вещи в вездеход и занял место в кузове, рядом с немецким охотником, который приехал поохотиться на лося и марала. Парень по имени Штефан оказался очень позитивным, мы быстро нашли общий язык, в эти места, как выяснилось, он попал впервые. По пути к базовому лагерю он сказал, что максимальная дистанция, на которую готов стрелять, – 200 метров. Я ответил, что для лося это нормально, места выхода зверя – небольшие поляны, а вот для марала этого сейчас мало, так как самцы загнали гаремы на верха, в лиственницы, и стрелять придется на значительно большие дистанции. Он улыбнулся и в ответ согласно кивнул. Дорога после весенней большой воды стала непроходимой для колесной техники, а в прошлом году в такое же время я доезжал на своем внедорожнике до места. Теперь же и вездеходу пришлось бить новый путь, и сухие березы падали под натиском железного монстра.

На месте оказались еще засветло, затопили баню, сварили борщ из лосятины и после посидели за столом, пропустив по кружке вкуснейшей холодной медовухи, прям с нижнего поселья. Легли спать. В печи приятно потрескивали березовые поленья, в избушке становилось тепло, и я заснул. Рано вставать не было смысла, после дороги нужно хорошо отдохнуть. А когда встал, сразу и взбодрился – воздух на улице был холодный и влажный. Чай пили и завтракали в летней кухне, привыкая по ходу дела к смене климатического по- яса – из осени в зиму.

Собрав вещи для двухдневного перехода, решили проверить дальнюю избу и там посмотреть наличие и активность медведя. Штефан с проводником остались внизу. Тропа шла вдоль небольшой реки и медленно уводила в глубь таежного леса. Чем выше поднимались, тем больше становилось снега, местные проводники были обуты в теплые резиновые сапоги, я же не стал их надевать и шел в привычной для меня обуви – горных ботинках, поверх которых – хорошие гетры. По пути то и дело слышался стук и жалобный крик дятла – это желна, черный дятел размером почти с грача. Идя по осыпи, слышали, как с тревогой кричали сеноставки. Это смешной зверек размером с морскую свинку, но они могут метать стога из сена высотой с человеческий рост. Эти свистуны являются любимым лакомством соболей. Все в природе взаимосвязано: когда много кедрового ореха, то много и сеноставок, а много сеноставок – значит много и соболя. Вообще кормилец практически всего живого здесь – это кедр. Много шишки – значит много животных и птиц, кедровки разносят орешки и делают тайники, иногда забывая про них, и на том месте вырастают кедровые посадки – в ряд, будто по струнке. Формы крон у здешних кедров неровные, часто обломаны – сказываются суровый климат и наличие любимцев полакомиться вкусными орешками. Как только кедр начинает плодоносить, его объедают медвежата и медведи средних размеров, которые легко могут вскарабкаться на вершину дерева, поломать ветви и макушку, что и приводит к его неказистому виду в отличие от собратьев, растущих в парках и скверах.

Дойдя до зимовья, растопили печь, вскипяти- ли чаю, немного отдохнули и перекусили лучшим энергетиком – соленым салом с чесноком.

Белки – так здесь называют высоты, покрытые снегом, где отсутствует лес и растет только мелкий кустарник и черника. Подъем на них был достаточно крутым, по россыпи камней. Ботинки то и дело скользили по мокрому мху, прикипевшему к камням. Одно неосторожное действие, и можно легко сломать ногу или в лучшем случае травмировать свой зад. Шаг за шагом приближаясь к вершине, я подпитывал себя горстями черники вперемежку со снегом. Этот десерт я назвал «Алтайским смузи». Ну и как пройти мимо кедровых шишек, которые растут тут невысоко. Сорвал пару штук и засунул в боковой карман рюкзака (вечером оттуда их ста- щил бурундук-воришка).

Сделал несколько шагов, как из-под ног с криком вылетела белая куропатка. Их я видел только в раннем детстве на Чукотке. Знал, что здесь они водятся да еще два вида – белая и тундровая, – но встретить не ожидал. Еще один непрошеный гость – солонгой, которого я вначале принял за горностая или ласку, но местные меня поправили и сказали, что это за зверь. Человека скорее всего он видел впервые и подпустил меня метров на восемь, дал возможность за собой понаблюдать. Расположившись на плоском камне, от которого открывался хороший обзор, стали биноклевать округу. В долине перед нами виднелись пять свежих переходов маралов. Попробовал вабить, но в ответ – тишина. Несколько дней стояла ясная погода, и скорее всего перед нашим приездом гон закончился. Особо я не расстроился, так как марал планировался в качестве попутного объекта охоты, главной целью был хозяин здешних мест – бурый медведь.

Перейдя через небольшой сай (так у нас принято называть ущелья), заметили движение в верхней части склона. Это была медведица с парой медвежат, которые ходили по черничным полям и жадно ели ягоду. Медведица была хорошо упитана. В какой-то момент она просто улеглась и так стала объедать кустики.

Солнце медленно клонилось к закату, пора было возвращаться. Когда спустились к избушке, первым делом растопили печь, приготовили тушенку с макаронами и выпили крепкого чая. Дядя Витя, который сопровождал нас, любитель очень крепкого чая и на одну кружку закладывал сразу пять чайных пакетиков, что вызывало у меня улыбку.

За окном совсем стемнело, на часах половина восьмого вечера, начали готовиться ко сну. Так рано ложиться мне давно не приходилось. Виктор снял матрасы и старые геологические спальные мешки, которые были подвязаны под самым потолком избушки, чтобы мыши и сеноставки их не по- грызли. Расстелил все это на нары, сколоченные из грубых досок, подкинул березовых поленьев для жару, и мы улеглись.

Прямо из-под ног с криком вылетела белая куропатка.

Их я видел только в раннем детстве на Чукотке. Знал, что здесь они водятся, но встретить не ожидал.

Только начал засыпать, как за дверью раздался сильный свист и писк – это сеноставка возмутилась тем, что мы заняли «ее» дом и заставили спать на улице в окружении голодных соболей. Вообще, как рассказали охотники-промысловики из здешних мест, если плотно не закрывать двери, эти грызуны до весны могут натаскать полную избушку сена и пожухлой травы.

Проснулись на рассвете, проспав почти двенадцать часов! Решили спуститься до зимовья и на везде- ходе отправиться на верхние хребты. Судя по следам, весь крупный медведь уже потянул в сторону залегания, в крутые скалы, между делом подкрепляясь запасами, которые делают бурундуки рядом с кедрами. В бинокль хорошо видны ямы, которые медведи оставляют, разрывая тайники полосатых зверьков.

Загрузили вещи в вездеход и отправились в путь. Дорога была подморожена, но очень круто забирала вверх. В одном месте машину потащило вбок и сильно ударило о скалу. В результате погнулась приводная звезда с левой стороны гусеницы. Однако пара ударов кувалды исправила ситуацию. Да, делали раньше вещи с запасом прочности и на века! Наверху выбрали место для лагеря, установили палатку, разложили спальники и, не теряя времени, отправились на поиски зверя.

Прошли километров десять по сопкам. Наблюдали двух босоногих среднего размера. Одного на расстоянии 500 метров. Заметив нас, он медленно потянул по осыпи вверх, демонстрируя природную мощь. Ровной линией почти вертикально он поднялся на гребень, последний раз окинул нас взглядом и скрылся в зарослях карликовой березы. Этим наблюдением закончился еще один день охоты.

На следующее утро пошли в ту же сторону, что и вчера, – большое количество следов указывало на хорошую плотность зверя. Были следы и маралов, и косуль, видимо, начался их переход в алтайскую часть России. По словам егерей, там снега меньше и копытные ходят зимовать туда.

В этот раз Виктор остался в зимовье, а ко мне и Евгению присоединился Александр по прозвищу Смута. Парень был неразговорчив, но с открытой душой. Видимо, месяцы жизни в одиночестве в тайге делают человека нелюдимым, но через пару дней общения он становится открытым и разговорчивым. Через несколько километров заметили медведя, но на большом расстоянии не могли точно оценить размеры. Точно, что не маленький. Стали вдвоем подходить к нему по краю склона. Чуть ниже текла стремительная горная речка, по долине росли уже почти голые лиственницы, и среди них красовались кедры. Пройдя метров триста, краем глаза я заметил движение в тени кедра, который стоял на краю небольшого уступа в виде горизонтальной полки. На таких очень любят отдыхать косолапые в полуденное время, развалившись на сухой теплой хвое. Шепотом объяснил проводнику что к чему и указал жестом на то место. Мы замерли. Тень не давала точно рассмотреть, что же там такое. Достал бинокль, посмотрел. Вначале показалось, что это валун, покрытый лишайником. Но «валун» зашевелился…

Расстояние было около 300 метров. «Камень» вдруг ожил и вышел на освещенное солнцем место. Это был огромный медведь! Таких здесь зовут бегемотами. Он встал боком, поднял голову по ветру и в одно мгновение развернул корпус в нашу сторону. И тут я поймал этот пронизывающий взгляд – словно мокрым полотенцем по спине провели. Он не испугался нас, но инстинкт, видимо, настаивал на том, что от человека лучше уйти. Зверь стал медленно тянуть влево. Мех засветился на солнце, бока переливались волнами. Женя сказал, что нужно готовиться, но стрелять не нужно торопиться. Зверь, по его словам, пойдет по реке вверх. И действительно вскоре медведь пошел против течения, преодолевая большие валуны. Видимо, масса и жир сильно греют его, а вода действует как радиатор охлаждения. Я занял позицию. Медведь удалялся, но проводник настаивал на том, что нужно подождать, поскольку из реки мы его не достанем. И только он это сказал, как косолапый выскочил на берег и пошел в гору. Шел он медленно, грузно. Дальномер показал 410 метров. Взяв поправку, положил крест чуть выше холки. Медведь остановился, и я нажал на спусковой крючок. Ухо поймало звук характерного шлепка, исполин дернулся, через голову завалился назад и сразу дошел. Пуля попала прямо в шейный позвонок. Одного выстрела хватило, чтобы добыть могучего зверя.

Каждый охотник знает то чувство, когда достигнут результат. Холод, ветер, зной, сбитые ноги – все в этот момент уже неважно! Главное – вот она, мечта, за которой ты забрался сюда, в горы!

Вызвав по рации Сашу, пошли к добыче. Медведь оказался действительно огромным для этих мест. Лента рулетки остановилась на отметке два метра шестьдесят сантиметров! Такими трофеями может похвастаться лишь Камчатка, а тут такое у нас!

Когда начали обдирать, понял, почему их зовут бегемотами. Только жира мы срезали 120 килограммов! От него пахло кедровым маслом. Кстати, желчь была небольшой. Так как зверь был сыт и в кишечнике стояла пробка, стало понятно, что он уже приготовился к спячке и теперь ждал большого снега. Пока Евгений ходил за вездеходом, мы вдвоем сделали пять ходок, чтобы поднять все мясо и жир наверх. Кульминацией стал подъем шкуры с головой и лапами. Когда по возвращении взвесили рюкзак с ней, он потянул почти на 90 килограммов! Погода стояла ясная, через два часа появился вездеход. Погрузили добычу и отправились в путь. По планам был куырдак из медвежатины и хорошая баня под кружку медовухи, теплая дружеская атмосфера под многочисленные пересказы и переживания моментов охоты сегодняшнего дня. Бог охоты и в этот раз открыл мне кладовую тайги, за что ему огромное спасибо!

Автор: Роман Полисецкий